Не нужно обещаний - Страница 5

Любовь ранит, но еще сильнее ранит разлука. Уж лучше посвятить себя ведению хозяйства в отцовском доме; и хотя это занятие лишало Патрисию многих мирских радостей, оно было той ценой, которую приходилось платить и за свою свободу, и за право выбора.

Оливия не жила здесь с тех пор, как вышла замуж за Филиппа Дорста, тогда как Пат покидала его только на время своей двухгодичной работы в Париже. Болезнь отца вынудила ее вернуться домой, чтобы ухаживать за ним. Этот дом являлся родовым гнездом Стронгов еще с начала прошлого века. Унаследовав усадьбу, отец и сам передал ее в наследство дочерям, и младшая из них страстно хотела сохранить его.

Повернувшись лицом к дому, Патрисия с грустью подумала, что не многое осталось от того, что можно сохранить. Поддерживать дом в порядке при постоянном недостатке средств стало делом непростым; отец тратил на это почти все заработанные деньги и не оставил дочерям практически ничего.

И все же с того места, где девушка сейчас стояла, открывалась романтическая картина: старинный фасад в викторианском стиле, увитые плющом стены, башенки дымовых труб на крыше из старинной черепицы, приобретшей от времени сотни различных оттенков. С этой стороны в сад выходила широкая веранда, продолжением которой был просторный холл с дубовыми потолками. Наверху, куда вела винтовая лестница, заканчивающаяся миниатюрной башенкой, располагался причудливый лабиринт небольших комнат.

Но больше всего Патрисия любила расположенную на первом этаже столовую, со стрельчатыми окнами, сводчатым потолком и огромным старинным камином. Ее стену украшала потускневшая от времени, но все еще поразительная по красоте фреска, изображавшая прибытие «Сириуса», одного из первых кораблей переселенцев, в сиднейскую бухту. Это была одна из двух аналогичных в Австралии фресок, написанных знаменитым художником, перебравшимся в Новый Свет из Европы, где он занимал место придворного мариниста. Существовала легенда, что живописец украсил стену в знак благодарности за гостеприимство, оказанное ему одним из Стронгов.

С грустью девушка вспомнила, что эта фреска произвела большое впечатление на Рональда. Он тогда стоял рядом с ней на этом самом месте, и они обсуждали, с чего лучше начать ремонт Сквонегалы, который, по его мнению, необходим. Он никогда бы не согласился даже с мыслью о продаже поместья.

Впрочем, теперь его мнение не имеет никакого значения, подумала Патрисия, повернувшись лицом к бухте и позволив морскому бризу играть ее волосами. Скорее всего, волнения были напрасны: Рональд Рассел не найдет никакой связи между ней и письмом Элис. При тех высотах, каких маэстро достиг в музыкальном мире с тех пор, как они расстались, Рон вообще вряд ли вспомнит ее имя.

В отчаянии девушка задавалась вопросом: почему не удается забыть этого человека? Ведь пяти лет вполне достаточно, чтобы любые воспоминания утратили остроту. Возможно, так бы оно и случилось, успокаивала она себя, если бы не постоянные упоминания о знаменитости в газетах, его концерты по радио и телевидению. Но зачем обманывать себя? Даже если бы ничто и не напоминало о нем после их разрыва, образ возлюбленного, подобно клейму, никогда не стереть из памяти. С того самого дня, когда Рассел впервые назначил свидание — якобы для обсуждения ряда деловых вопросов, — сильное чувство, почти страсть, вспыхнуло между ними.

Он тогда отодвинул в сторону приготовленные ручку и блокнот и, протянув руки через стол, взял ее ладони в свои.

— Я полагала, вы хотите обсудить программу вашего концерта, — запинаясь, произнесла Патрисия.

— А вы хотите обсуждать именно этот вопрос?

— Нет, — едва слышно ответила она.

— Прекрасно. Тогда мы можем затронуть куда более важные вопросы, такие, например, как прекрасный цвет ваших глаз, или как вы укладываете свои волосы и почему они так замечательно вьются. — Рональд навил один из ее локонов на свой ухоженный музыкальный палец.

В тот вечер, как и в остальное время, проведенное вместе, делам было уделено очень мало времени. Рон приносил билеты на концерты своих друзей и расширял познания Пат в музыке, комментируя шепотом выступления, при этом нежно держа ее руки в своих.

Но это не единственная область, в которой он преподал ей уроки, подумала Патрисия, покраснев.

Рональд оказался весьма сведущ в премудростях любви и увлекал к таким высотам чувственности, каких она не могла себе и представить. Он был самым нежным, внимательным и возбуждающим любовником, заставившим ее поверить, что она для него — словно редчайший из драгоценных камней, ценимый превыше всего.

Если бы пять лет назад он мог сопровождать их с Хелен после вечеринки по случаю концерта в Филадельфии! Но пресса и телевидение хотели получить интервью, и секретарша Рассела торопилась в гостиницу. Патрисия вспоминала, что в тот злополучный вечер Хелен выпила больше своей нормы и нуждалась в том, чтобы кто-то отвез ее в отель. Пат, на свое несчастье, согласилась сопровождать ее. Она смутно помнила, как один из служащих подогнал к ним машину, но все, что было потом, тонуло в сплошном тумане.

Дождливая ночь. В памяти всплывали мокрые улицы с отраженными в лужах фонарями и светофорами. Крики ужаса слились со страшным скрежетом врезавшегося во что-то автомобиля. И затем — зловещая тишина. Очнувшись, она с трудом смогла собрать воедино даже эти обрывки воспоминаний. Однако Патрисия смутно помнила, как спорила с Хелен относительно того, кому вести машину. Неужели Рональд прав, утверждая, что во всем виновата она?